Первые строки текста, как мы уже указывали выше, вкратце описывают последние этапы войны и положение, в котором оказались защитники пирамид. Их «крик» вынудил Нинхурсаг вмешаться.

Далее древняя хроника сообщает, что сначала Нинхурсаг выдвинула предложение прекратить войну и созвать мирную конференцию в лагере Энлиля.

Первая реакция сторонников Энлиля была следующей: они обвинили Нинхурсаг в том, что она приняла сторону «демонов» и хочет им помочь. Но Нинхурсаг отвергла это обвинение: «Мой Дом чист», — ответила она. Но бог, чьё имя не удалось установить, язвительно спросил: «Чист ли также Дом, что всех выше и ярче?» (Великая пирамида)

«Об этом я судить не могу, — сказала Нинхурсаг, — его сияние хранит Гибил».

После первых обвинений и объяснений состоялась символическая церемония прощения. Принесли два сосуда с водой из Тигра и Евфрата, и был исполнен обряд омовения Нинхурсаг, после чего она вновь стала желанной гостьей в Месопотамии. Энлиль дотронулся до неё «ярким скипетром», и «власть не была у неё отнята».

В предыдущей главе мы уже рассказывали, что Адад категорически возражал против мирного соглашения и настаивал на безоговорочной капитуляции. Но Энлиль принял сторону Нинхурсаг. «Ступай и брата моего умиротвори!» — сказал он ей. Нинхурсаг пересекла линию фронта и отвела Энки и его сыновей в свою обитель на горе Хурсаг. Боги из клана Энлиля уже ждали их.

Объявив, что она действует по поручению «великого господина Ану… Ану, Вершителя Суда», Нинхурсаг исполнила символический обряд. Она зажгла семь костров — по числу присутствующих богов: Энки с двумя сыновьями и Энлиля с тремя сыновьями (Нинуртой, Ададом и Сином). Зажигая каждый костёр, она произносила заклинание: «Жертвенный Огонь Энлилю из Ниппура. — .'Нинурте… Ададу… Энки из Абзу… Нергалу из Меслама». В темноте ночи ярко горели костры: «как солнце сиял великий огонь, зажжённый богиней».

Нинхурсаг воззвала к мудрости богов и напомнила о преимуществах мира, красочно описав изобилие, которое наступит на земле — во благо всех богов.

После того как Нинхурсаг завершила свою речь в защиту мира, первым взял слово Энлиль. «Несчастья кончились на земле, — заявил он, обращаясь к Энки, — Великое Оружье сложено». Он позволил Энки вновь поселиться в своём шумерском жилище: «В Э.ДИН будет твой Высокий Дом», а вокруг будет довольно земли, чтобы выращивать фрукты для храма и засеивать хлебом поля».

Эти слова вызвали протест Нинурты. «Да не будет это-'го!» — воскликнул «царевич Энлиля».

Тогда Нинхурсаг опять взяла слово. Она напомнила Ни-нурте, как он трудился «день и ночь неустанно», чтобы люди могли возделывать землю и разводить скот на этой земле, как он «возводил основы, наполнял (землю), возводил (дамбы)». А потом всё это было уничтожено войной — «все, все целиком». Нинхурсаг просила Нинурту принять условия мирного договора: «Господин жизни, господин плодов, пусть добрым пивом наполнится двойная мера! Да будет изобилие шерсти!»

Поддавшись на её уговоры, Нинурта уступил: «О мать моя, светлейшая! Пусть будет так; хочу, чтоб хлеб родился… чтоб в царстве снова зацвели сады… Чтоб кончились несчастья, искренне желаю (также) я».

Теперь мирные переговоры могли продолжаться, и подробности этого беспрецедентного соглашения между враждовавшими богами мы узнаем из текста «Пою я песнь Матери Богов». Первым к собравшимся аннунакам обратился Энки.

Энки Энлиля прославляет:

О ты, первейший среди братьев,

Бык Небес, в руках людей судьбу держащий:

в моей земле разруха, запустенье;

все поселения затоплены печалью

по милости твоей.

Главной задачей было прекращение насилия и установление мира, и Энлиль с готовностью согласился с этим, но выдвинул условие: чтобы уладить все территориальные конфликты, Энки должен освободить земли, по праву принадлежавшие клану Энлиля и потомкам Сима. Энки пообещал навсегда покинуть эти земли:

Отдам тебе я власть

в богов Запретных Землях;

Лучистое я Место в твои вручаю руки!

Передав Запретные Земли (Синайский полуостров вместе с расположенным там космопортом) и Лучистое Место (где размещался центр управления миссией, будущий Иерусалим) Энлилю, Энки выдвинул своё условие. В обмен на то, что он навечно передаёт эти земли и стратегически важные объекты Энлилю и его потомкам, они в свою очередь должны раз и навсегда признать права его клана на владение комплексом Гизы.

Энлиль согласился, но снова с оговоркой: сыновья Энки, которые развязали войну и использовали Великую пирамиду в военных целях, не будут допущены к управлению не только Гизой, но и всем Нижним Египтом.

Обдумав это условие, Энки принял его. Там же и тогда же он объявил о своём решении. Владыкой Гизы и Нижнего

Египта, заявил он, станет его младший сын, женатый на одной из юных богинь, появившихся на свет в результате связи Энки с Нинхурсаг: «Для крепкого Дома, что вздымается как гора, он избрал царевича, чья сиятельная жена была рождена от соития с Тсир (Нинхурсаг). Принца сильного, будто молодой горный козёл, — его он назначил и приказал ему охранять Место Жизни». Затем он наделил молодого бога почётным титулом НИН.ГИШ.ЗИ.ДА («Господин Творений Жизни»).

Кто же такой Нингишзида? Учёные считают, что имеющаяся в их распоряжении информация носит противоречивый характер. Имя этого бога упоминается в месопотамских текстах вместе с именами Энки, Думузи и Нинхурсаг; в Списке Великих Богов его имя стоит в ряду африканских богов вслед за Нергалом и Эрешкигаль. Шумеры изображали его с Эмблемой Энки — переплетёнными змеями — и с египетским знаком Анх (рис. 52 а, б). Тем не менее боги из противоположного лагеря относились к Нингишзиде благожелательно — Нинурта подружился с ним и пригласил его в Шумер.

Рис. 52

В некоторых текстах указывается, что матерью его была Эрешкигаль, внучка Энлиля, и мы полагаем, что он действительно был сыном Энки, зачатым во время опасного путешествия Энки и Эрешкигаль в Нижний мир. В этом случае он вполне устраивал обе противоборствующие стороны как хранитель секретов пирамид.

В гимне, который, по мнению Эйка У. Сьоберга и Э. Бергмана («The Collection of the Sumerian Temple Hymns»), был сочинён дочерью Саргона Аккадского в третьем тысячелетии до н э., восхваляется дом-пирамида Нингишзиды, который находился в Египте:

Несокрушимая твердыня, светлая гора,

воздвигнутая мастером умелым.

Там комната сокрытая, где тьма вселяет в сердце страх;

в Надзора Поле стоит она.

Никто постичь не может страшной тайны.

В Земле Щита

подножие твоё всё сплетено из сети мелких петель…

В ночи ты смотришь в небо,

и древней статью ты превосходишь все.

Внутри тебя Уту восходит,

ты в ширь себе не знаешь равных.

И принц твой — тот, чья так чиста рука,

чьи волосы и пышны и густы,

волною покрывают спину —

владыка твой Нингишзида.

В заключительных строках гимна дважды говорится о местоположении этого уникального сооружения: оно находится в «Земле Щита». Это имя соответствует значению аккадского названия Египта — Земля Маган, или «Земля Щита». А в другом гимне, скопированном и переведённом Сьобер-гом (табличка UET 6/1), Нингишзида именуется «соколом среди богов». Этот эпитет обычно употребляется в египетских текстах в отношении египетских богов, а в шумерских источниках встречается еше только один раз — применительно к Нинурте, покорителю пирамид.

Как же египтяне называли этого сына Энки/Птаха? Богом «шнура, который измеряет землю» они считали Тота; именно ему (по свидетельству папируса «Царь Хеопс и маги») было поручено охранять секреты пирамид. По утверждению Манефона, Тот сменил Гора на египетском троне, и случилось это приблизительно в 8670 году до нашей эры — как раз после окончания Второй Войны Пирамид.